“Впервые в истории персонал АЭС удерживают военные” – экс-глава Госатомрегулирования Украины

Запорожская АЭС под контролем российских военных – они в административном корпусе и на проходной. Среди украинских военных есть погибшие и раненые, сообщил “Энергоатом”. Персонал продолжает работать на энергоблоках.

Ночью 4 марта российские войска обстреливали Запорожскую АЭС, начался пожар. В Госатомрегулировании Украины подтверждают, что сейчас АЭС под контролем российских военных, и напоминают, что кроме шести энергоблоков на площадке Запорожской АЭС находится хранилище отработанного ядерного топлива, повреждение которого в результате обстрелов приведет к радиоактивному выбросу.

По состоянию на 3:00 по киевскому времени на АЭС лишь один блок из шести.

“Это действительно впервые в истории, когда персонал атомной станции удерживают военные. Атомщики называют себя большой семьей. Но я считаю, что сейчас весь цивилизованный мир должен отказаться от сотрудничества с Россией, которая захватывает атомные объекты”, – заявил в нашем эфире экс-глава Госинспекции ядерного регулирования Украины Григорий Плачков.

— Действительно, наши атомные энергоблоки не проектировались для работы в военное время. Да, действительно, есть достаточно надежная оболочка, она проектировалась для мирного времени, но никак не для военных действий. Поэтому иностранный эксперт прав – это другой тип реактора, это водо-водяной энергетический реактор. Не такой, как на Чернобыльской АЭС, там канальный реактор большой мощности, но это, опять же, не меняет самого принципа безопасности.

Я согласен, что под дулами автоматов и пистолетов, бронетехники, танков и всего, что там находится, эксплуатирующему персоналу психологически достаточно трудно работать. К военным действиям никто никогда не готовится, но к таким стрессовым ситуациям персонал достаточно сильно подготовлен. Они тренированы, и я уверен в том, что сегодня каждый выполняет свою работу.

Опять же, как вы можете себе представить, когда в цивилизованном мире на танке или бэтээре подъезжают к атомной электростанции и начинают ее расстреливать, тут угадать – попадет не попадет, разрушится не разрушится – это очень непрофессионально и неправильно. Военных на атомной электростанции быть не должно ни в коем случае при любых раскладах и ситуациях, что бы ни происходило. Это действительно безопасность не только нашей страны, но Европы и остальных стран наших соседей.

— Да и России, учитывая, что ветер всю предыдущую ночь дул в сторону Краснодара и Ростова-на-Дону с территории Украины. Вам случалось по долгу службы бывать на Запорожской АЭС?

— Случалось, конечно.

— Корпус, в котором случился пожар, это хранилище ядерных отходов, про которое сейчас говорят, и, собственно, энергоблоки – на каком расстоянии друг от друга они находятся? Если случился пожар в учебно-тренировочном корпусе, как далеко оттуда хранилище ядерных отходов?

— Географию станции, я думаю, в эфире лучше не рассказывать. Мне не хотелось бы говорить, насколько что удалено. Я скажу, что учебно-тренировочный центр на самом деле уникальный – там топлива нет. Блоки – я думаю, что можно открыть любую фотографию, – это шесть блоков ВВЭР, которые там стоят достаточно недалеко друг от друга. Действительно, на Запорожской АЭС существует свое пристанционное хранилище отработанного ядерного топлива – это тоже достаточно крепкие бетонные бочки, но игры на объекте и с объектом такой повышенной техногенной опасностью – это просто не укладывается в голове. Даже мыслить о том, что может быть пожар на атомной электростанции, – такого в мире просто не было. Это действительно в первый раз в истории, когда держат персонал и на Чернобыльской атомной электростанции, не дают смениться, и на Запорожской АЭС, но только смены у них не по 12, а по 8 часов.

— А на Чернобыльской атомной электростанции не дают до сих пор поменяться персоналу в течение всех этих дней – больше недели уже?

— Да, по моей информации, пока не дают. И это тоже очень неправильно, потому что люди выполняют достаточно сложные ядерно-опасные работы – это обслуживание, это контроль и радиационные замеры. Атомная электростанция – это достаточно сложный живой организм, где все составляющие должны четко работать без отбоя.

— Да, по моей информации, пока не дают. И это тоже очень неправильно, потому что люди выполняют достаточно сложные ядерно-опасные работы – это обслуживание, это контроль и радиационные замеры. Атомная электростанция – это достаточно сложный живой организм, где все составляющие должны четко работать без отбоя.

Понимаете, само появление военных – это просто впервые в мире. Но мы все преодолеем и все победим.

— Как МАГАТЭ может на это влиять, если никогда не было такого опыта противостояния вооруженной армии с бронетехникой?

— МАГАТЭ – организация достаточно цивилизованная и гражданская. Я не думаю, что кто-то в истории сталкивался вообще со случаем захвата площадок атомных электростанций, даже не действующих – таких, как Чернобыльская. Это надо или небо закрывать, или прекращать все сотрудничество с Российской Федерацией в сфере использования ядерной энергии, накладывать санкции на ядерные технологии. Тут сложно ответить и сказать, как конкретно цивилизованный мир и международное сообщество могут наложить санкции или конкретные требования к стране-агрессору. Но действовать надо.

И я считаю, что сегодняшнее ночное обращение президента выпущено вовремя. Я думаю, что это был один из факторов, который мог остановить продвижение всей этой страшной ситуации, которая могла развернуться на Запорожской атомной электростанции, потому что были разбужены все лидеры цивилизованного мира. Я точно уверен, что с глубокой ночи Международное агентство следит за ситуацией, я общался с некоторыми коллегами по телефону сегодня ночью. Поэтому они в курсе ситуации, ситуацию отслеживают.

Кризисный центр МАГАТЭ работает 24/7, Государственная инспекция ядерного регулирования также развернула антикризисный центр. Поэтому я уверен, что там работают очень квалифицированные специалисты, и они оперативно и с той возможностью и вероятностью, с которой можно безболезненно выдать информацию, они ее будут выдавать. Мы всегда думали, и я согласен со многими своими коллегами, что атомщики – это большая семья, но в семье не без урода.

Я считаю, что весь цивилизованный мир и цивилизованная атомная семья должна отказаться от сотрудничества с Российской Федерацией, если ее войска находятся на площадках одной действующей электростанции и другой электростанции, которая снимается с эксплуатации, в которой четвертый энергоблок до сих пор является аварийным. Если оккупант не понимает, что он сам себя облучает и сам себе может нанести вред, – к этому сложно относиться нормально.

— В России тоже есть атомные станции, и если отказаться от работы с Россией по линии МАГАТЭ, не ставит ли это вообще мир под угрозу, учитывая, что эти атомные станции никто не будет контролировать?

— А бомбить больницы, детские сады и роддома – это цивилизованно? Я думаю, что это достаточно глубокий философский вопрос, на который, я думаю, каждый должен ответить сам для себя. Но я считаю, что это нецивилизованно. Когда бомбят мирное население и захватываются атомные электростанции как способ шантажа всего мира, я думаю, это недостойно и неправильно.

currenttime