Мертвый свидетель и арестованный счет мамы. Активистка идет на выборы

Ленинский суд Краснодара рассматривает по существу дело активистки “Открытой России” и детского хирурга Яны Антоновой. Ее обвиняют в осуществлении деятельности нежелательной организации. На активистку возбудили уголовное дело за то, что она сделала репост с призывом прийти на согласованный митинг в день убийства Бориса Немцова, провела одиночный пикет в память о нем и разместила на своей странице в социальной сети цитату Влада Листьева.

Наказанием по статье 284.1 УК РФ “Осуществление деятельности нежелательной организации” может быть лишение свободы сроком до 6 лет. Осенью по делу ФБК был заблокирован банковский счет пожилой мамы Яны Антоновой. На нем хранятся все накопления, предназначенные для организации домашнего ухода за братом активистки, инвалидом 1-й группы. Вчера на своей странице в социальной сети Facebook Яна Антона сообщила, что собрала 103 подписи за свое выдвижение в Городскую думу Краснодара. В разговоре с Радио Свобода активистка рассказала, как пытается опротестовать арест счёта родителей, какие доводы обвинение представило суду и почему, несмотря на уголовное преследование, она решила баллотироваться в депутаты.

– На каком этапе сейчас находится процесс по вашему делу?

– Обвинение закончило представлять суду письменные доказательства. Мой адвокат Александр Валявский нашел в доказательствах обвинения фальсификацию. Время, которым датируется протокол осмотра переписки, обнаруженной в моем телефоне, изъятом во время обыска, не совпадает со временем самой переписки. Получается, что протокол был составлен раньше, чем появились сообщения в чате. Адвокат считает, что это дает основания подозревать следствие в фальсификации доказательств.

– Какие еще доказательства представила суду сторона обвинения?

– Обвинение считает доказательством моей вины то, что я переписывалась с политиком Михаилом Ходорковским. В переписке мы обсуждали домашних кошек и собак, нехватку школ в Краснодаре и, насколько я помню, не затрагивали острых политических вопросов. В рамках дела против меня следователи провели обыски у знакомых активистов. Следствие изъяло портреты Путина и Медведева с надписью “Надоел”. Это используют как доказательство моей вины. Я не понимаю, какова связь между тем, что хранится дома у моих знакомых, и обвинением меня в осуществлении деятельности нежелательной организации. В своем доме я бы не повесила портрет Путина с любой надписью. В материалах дела есть показания некоего человека, которого привлекали по статьям, связанным с наркотиками. Он умер, поэтому не дал суду показаний в устном виде. В письменных показаниях этого свидетеля говорится, что я якобы призывала его вступить в российскую общественную организацию “Открытая Россия”. По словам умершего свидетеля, происходила эта агитация во время пикета в день памяти Бориса Немцова.

Я этого свидетеля никогда не видела. Никто из активистов его не знает. В целом обвинение построено на том, что человек, который переписывается с оппозиционными политиками, априори виновен. Меня недавно допрашивали по делу ФБК и постоянно задавали вопрос, знакома ли я лично с Алексеем Анатольевичем Навальным. С Навальным я незнакома, и к работе ФБК не имею никакого отношения.

– Осенью вы рассказывали, что вашу маму во время обыска тоже спрашивали, знакома ли она с Навальным. Вы пытались обжаловать арест счетов мамы?

– Пытались, но Мосгорсуд нам отказал. По делу ФБК интересы моей мамы защищают адвокаты “Правозащиты Открытки”. Недавняя проверка в Краснодаре, во время которой была допрошена вся моя семья, проводилась по ходатайству координатора “Правозащиты Открытки” Алексея Прянишникова. Адвокат обращался с ходатайством об отмене ареста счетов мамы к следователю, который ведет дело ФБК. После этого в Краснодаре маму, отца и меня снова допросили до делу ФБК. Мы предоставили все финансовые документы, показывающие движение денег на заблокированном счету за несколько лет. Счет арестован до августа, и мы ждем, будет ли следователь по делу ФБК ходатайствовать о продлении ареста. Маме тяжело дается эта ситуация. Деньги на счету (все накопления родителей и средства от продажи квартиры) должны были обеспечить домашний уход за моим братом –инвалидом 1-й группы. Для родителей, которые не интересовались политикой и не участвовали в моем активизме, арест средств стал большим ударом. У мамы осенью после обыска и допросов случился гипертонический криз. Я боюсь, что у нее, если Басманный суд продлит арест, опять начнутся проблемы со здоровьем. Если арест счета не снимут, брат будет обречен на жизнь в ПНИ. Мы все знаем, как много претензий у правозащитников к системе психоневрологических интернатов. Мы надеемся, что арест счета будет снят.

– Почему вы, несмотря на политическое преследование, решили баллотироваться в депутаты Городской думы?

– Я думала об этом давно, еще до того, как на меня возбудили уголовное дело, и я уверена, что буду на своем месте хорошим, полезным депутатом. Я баллотируюсь по 6-му округу Юбилейного района Краснодара. Я тут живу около 20 лет, здесь училась в школе и работала врачом. Я давно занимаюсь общественной деятельностью и хорошо знаю проблемы моего района и пути их решения. Например, в нашем районе не хватает зданий социального назначения. В то же время на территории Юбилейного стоят недостроенные и заброшенные здания, непригодные к использованию. Например, недостроенное и сейсмоопасное здание около четверти века находится на территории одной из школ района. Когда-то предполагалось, что это будет бассейн. Теперь это здание находится в полуразрушенном состоянии и в любой момент может рухнуть. По мнению жителей района, “заброшку” нужно снести и построить на его месте здание школы. В качестве кандидата в депутаты я собираюсь искать возможности для строительства новых школ, поликлиник, детских садов и спортивных площадок. С этой темы я начала заниматься политикой. Если я стану депутатом Гордумы, то буду бороться с коррупцией в сфере строительства социальных объектов.

– Избирателей не смущает, что в ваш адрес выдвинуты обвинения по политической статье?

– В нашем регионе возбуждено много уголовных дел, связанных с политикой. Большая часть жителей города не доверяет судебной системе. Как выразился мой избиратель: “Наверное, вы наступили кому-то на хвост, поэтому на вас завели уголовное дело”. Многие жители города плохо относятся к “Единой России” и не поддерживают репрессивную политику властей. По моим наблюдениям, все меньше людей, даже среди пенсионеров, одобряют действующую власть. Смешно говорить о том, что россияне массово голосуют за Путина, на фоне протестов в Хабаровске. Я вижу, как оппозиционные настроения растут, но в первую очередь моих избирателей волнуют проблемы района и то, как я смогу помочь их решить. Людей интересуют ремонт детских и спортивных площадок, строительство новых детских садов и школ, отсутствие ограждений, то, что фуры, которые привозят продукты в магазины, на ночь ставят на общедомовую территорию – из-за этого ломаются недавно высаженные деревца. Людей беспокоит то, что летом часто отключают электроэнергию, иногда на целые сутки. Жители района ищут депутата, который будет бороться за их интересы. В Гордуму баллотируется много независимых активистов. Я надеюсь, что мы сможем изменить хотя бы на 40 процентов состав Гордумы, где сейчас заседают одни единороссы, – говорит Антонова.

Руководителем избирательного штаба Яны Антоновой стал школьный учитель истории из Ейска Александр Коровайный. В 2017 году Александру пришлось уволиться из гимназии №14 после того, как его обвинили в организации митинга “Он вам не Димон” и арестовали на 10 суток. Учитель не смог найти работу в сфере образования. После увольнения Александр Коровайный был избран депутатом Совета муниципального образования Ейского района по Северо-Западному смешанному избирательному округу №3.

– Почему вы не стали оспаривать увольнение из школы?

– Руководство школы попросило меня уволиться. Я не стал с ними спорить, потому что понимал – на школу надавили, и у директора нет выбора. Я понял, что в школе мне все равно не дадут работать. После увольнения я начал избирательную кампанию в депутаты Совета муниципального образования. Я ходил от дома к дому, от квартиры к квартире и рассказывал избирателям о проблемах города, в том числе о коррупции. Люди меня поддержали, выбрали и я работаю депутатом уже три года.

– Вы не смогли найти другую работу в сфере образования?

– Я интересовался вакантными местами. У меня были хорошие отношения с директорами многих школ. Руководители школ разводили руками и говорили: “Мы знаем, что ты хороший учитель, но ты же все понимаешь”. В общем, в сфере образования я работу не нашел, и сейчас зарабатываю на жизнь юридической практикой. Но репрессии на этом не закончились. Десять лет я был руководителем молодежного клуба “Камелот” (одно время он назывался “Интеллектуал”). Мы участвовали в турнирах по игре “Что?Где? Когда?”, ежегодно занимали призовые места и показывали хорошие результаты. После увольнения из школы мне дали понять, что председателем “Камелота” я больше быть не смогу. По словам чиновников, представитель оппозиции не может работать с молодежью. Мне предложили вступить в “Единую Россию”, пообещали хорошую работу. Я отказался менять политические взгляды. После этого мне стали чинить разные препятствия, с должности руководителя клуба пришлось уйти.

– Недавно вас снова арестовали на десять суток. Как это произошло?

– Я участвовал в митинге против поправок к Конституции, который прошел в конце июня в Ейске. Этот митинг власти сначала разрешили, а потом отменили. Я все равно пришел на акцию, потому что решение отменить согласованный митинг выглядело сомнительно с юридической точки зрения. На митинге меня задержали и повели в машину полиции. Я не сопротивлялся, а лишь просил полицейских разъяснить мои права. Меня обвинили в неподчинении законным действиям полиции и осудили на десять суток. Я думаю, это сделали, чтобы помешать мне быть организатором работы наблюдателей на голосовании по поправкам к Конституции. Я заметил такую тенденцию: гадкие действия в мой адрес со стороны власти только повышают доверие ко мне со стороны людей. После моего увольнения из школы жители города избрали меня депутатом, недавний арест еще больше увеличил мою популярность среди народа. Чем больше чиновники давят на активистов, тем большую яму власть имущие роют сами себе. А у нас появляется еще большая поддержка со стороны граждан, – рассказывает Александр Коровайный.