“Мои коллеги – программисты, разработчики, гейм-дизайнеры – сейчас на войне”. Рассказ казахстанки, которая до войны жила в Киеве
Маржан Можанова – гражданка Казахстана. Сейчас она живет в Усть-Каменогорске у родных, однако последние несколько лет она провела в Киеве: ее муж – украинец.
“Я жила там четыре года, я работаю на украинскую компанию”, – рассказывает женщина.
Маржан уехала домой в начале февраля – за две недели до начала войны, после того как из украинской столицы стали эвакуироваться работники иностранных дипмиссий. Женщина говорит, что поняла – будет война – и решила вместе с дочерью немедленно уехать к родителям в Казахстан. Ее муж остался в Киеве, и, по словам Маржан, она и предположить не могла весь масштаб и ужас военного вторжения России в Украину.
“Мне муж написал, что слышит взрывы в Киеве. Это было в пять утра по их времени, а у нас уже в районе восьми”, – рассказывает Маржан о страшном дне 24 февраля, когда российские войска вторглись на территорию Украины и начали обстреливать Киев, Харьков и другие украинские города.
“Многие мои коллеги по собственному желанию вынуждены были уйти на фронт. У меня есть коллеги: программисты, разработчики, гейм-дизайнеры, которые сейчас на войне. У меня был коллега в Мариуполе, с которым месяц не могли выйти на связь. И он выехал в Польшу через Россию, через фильтрационные лагеря, – рассказывает Маржан. – У меня есть консьержка, которая жила в нашем доме, которая каждый день говорила какие-то приятные вещи моей дочери. Она погибла в Буче буквально в первые дни. У меня коллега, который три недели под Черниговом сидел в подвале и как-то выбрался окольными путями. Это настоящие люди. Обычные люди со своими жизнями, у которых сейчас все сломалось”.
“Мое сердце просто разрывается за украинский народ и за тот ужас, который они сейчас переживают – просто потому что они хотят жить по своему выбору”, – подчеркивает Маржан.
Маржан говорит, что очень много людей верят российской пропаганде и уверены в существовании фашизма в Украине – притом что в России проявлений фашизма или национализма, по ее словам, гораздо больше.
“Моя мама по работе ездит в Новосибирск, и у нее сложности бывали с тем, чтобы снять гостиницу, потому что ей там говорили “Мы чурок не пускаем”, – рассказывает Можанова. – А я за четыре года, что жила в Украине, была во Львове, Днепре, в Донецкой области, во Львове даже были мои родители, моя мама жила в Киеве два месяца. И я ни разу не почувствовала на себе ни одного косого взгляда за свою внешность! Не услышала ни одного слова, что я говорю по-русски. Ни одного! Даже во Львове! Люди просто подстраиваются под тебя – и все. Говорят на том языке, на котором тебе удобно, либо говорят на своем, потому что это их страна, их родной язык”.
Однако переубеждать тех, кто поддерживает военную агрессию в Украине, женщина считает бессмысленным. По ее словам, сейчас она чувствует себя больше украинкой и разделяет отношение украинцев к тому, что происходит. И очень боится, что война затянется надолго и она так и не сможет объяснить дочери, почему они не могут вернуться в Киев.
“Из того, что я вижу, мне кажется, к сожалению, что эта война продлится еще минимум месяцы, даже если она не будет в такой активной и горячей фазе, – говорит Маржан. – Но, откровенно говоря, мы уже находимся в состоянии войны с 2014 года. Многие просто не отдают себе в этом отчет. 14 тысяч украинцев за эти восемь лет уже погибли. Огромная часть нашей территории уже оккупирована. Говорю “наша”, потому что, во-первых, я там жила и, во-вторых, мой муж украинец. А мы находимся в состоянии войны уже восемь лет. И я не ожидаю, что эта война закончится через неделю или через месяц”.
