“Помахали с танков руками “До свидания!” А потом я увидела ракету”. Украинка рассказывает, как ее сына убили при согласованной эвакуации
13-летний сын украинки Инны, жительницы Киевской области, был убит, когда женщина с детьми пыталась выбраться из оккупированного российскими военными села Перемога. Инна рассказывает, что сначала захватившие село российские военные разрешили уехать семье с детьми и даже помахали им на прощание руками, как бы говоря “До свидания!”, а потом обстреляли машины – ракетами и из другого вида вооружений. Елисей, сын Инны, погиб, а мать до сих пор не может смириться с его смертью.
Когда 24 февраля началась война, Инна с родителями, старшим сыном Елисеем и младшим Егором выехала в село Перемога подальше от Киева. Село находилось далеко от всех трасс, и Инне показалось, что российские военные не дойдут в эту забытую всеми глушь. Но уже через несколько дней после начала войны село оказалось в буквальном смысле слова на передовой. Его заняли российские военные, которые сделали его плацдармом для наступления на Бровары под Киевом.
Местные жители рассказывают десятки историй, как российские солдаты установили свою артиллерию прямо посреди домов и стреляли по украинским позициям под прикрытием местных жителей.
“Они вот сюда подъезжают, бэтээры, и стреляют вот в эту сторону, – рассказывает пожилой житель Перемоги. – Поставили на той стороне. У них такие трубы были, небольшие”.
Инна рассказывает, что российские военные “кого-то забирали, мы слышали по селу, ребят молодых, кого-то убивали”. То, что в селе убивают гражданских, местные жители рассказывали каждый день. Поэтому Инна с детьми и родственниками, к которым приехала переждать войну, несколько дней сидела в подвале, стараясь с детьми не попадаться российским военным на глаза.
Один житель Перемоги рассказывает, как российские военные зашли в местный строймаркет, согнали всех его сотрудников в погреб, после чего взорвали магазин вместе с людьми.
“Вот тут погреб был. Они сюда их загнали и взорвали вместе со всем. С магазином, со всем – тут были продавцы просто, строймаркет был”, – показывает он.
Братские могилы судмедэксперты сейчас действительно находят по всей Перемоге. В одной из них похоронили пять человек, возле памятника – еще нескольких. Слушая все эти рассказы, Инна решилась уехать и увезти подальше детей.
“Мы очень боялись. Но мы слышали, что люди уезжают из села, и решили, что тоже так же можно попробовать выехать мирно и по-доброму, – рассказывает женщина. – Нам рассказали, как можно проехать. И мы на всем пути договаривались с оккупантами, как можно проехать, просили, чтобы нас выпустили”.
Инна рассказывает, что выехать из Перемоги пытались пять машин с двумя десятками человек. Женщина поясняет, что от россиян было несколько условий. Во-первых, пассажиры идут пешком, возле автомобилей. Во-вторых, выезжать из села им разрешили только одной, полевой дорогой. На основной, асфальтированной трассе в это время стояла российская военная техника. По словам жителей села, военной техники было “очень много, 210 единиц”. “Сорок уехало в другие места, их там разбабахали”, – поясняют они.
Инна рассказывает, что на последнем блокпосту на выезде с оккупированной территории россияне разрешили колонне проехать через основную трассу: это никого не насторожило.
“Они нам сказали: “Проходите!” – мы их в ответ очень поблагодарили. Они нам даже помахали с танков, с бэтээров руками: “Счастливо!”, “До свидания!” – говорит Инна. – То есть они всеми своими действиями, условными знаками желали нам счастливой дороги!”
Переехав трассу поперек, машины с детьми выехали на поле. Дальше люди решили уже не идти пешком и сели в машины. Но долго не проехали.
“Я ехала с младшим мальчиком в третьей машине, и мы сначала не поняли, что произошло. Нам казалось, что по машине начало стучать, вроде того, как мерзлая земля стучит по колесам, – рассказывает Инна. – Но потом я сбоку увидела огромную красную ракету, которая летела в нашу сторону. А потом я увидела множество летящих пуль, снарядов”.
“Мы открыли в своей машине двери и попадали на поле. Я ползла по полю и тянула за капюшон трехлетнего ребенка, – говорит Инна. – Старший сын в это время сидел во второй машине. Я лежала на поле, ползла и звала своего сына”.
“Мы открыли в своей машине двери и попадали на поле. Я ползла по полю и тянула за капюшон трехлетнего ребенка, – говорит Инна. – Старший сын в это время сидел во второй машине. Я лежала на поле, ползла и звала своего сына”.
Почему по машинам стреляли – россияне так и не объяснили. Всех людей вернули обратно в село Перемога. Но семь человек, среди которых был Елисей, не выжили. Его тело забрали с поля через несколько часов, Инна похоронила его в саду, возле кустов малины. А через месяц, когда над Перемогой взвился украинский флаг, тело мальчика выкопали и перехоронили на кладбище в Броварах, откуда семья родом.
Мать показывает посмертные фото сына, которые остались у нее в телефоне. На мальчике – изрешеченная осколками шапка и окровавленная, когда-то белая футболка: он надел ее поверх куртки вместо белого флага, чтобы было заметнее.
“У меня есть осколок, который был в теле ребенка. Осколок перебил ему цепочку с крестиком. Он застрял так, что перебил большую цепочку! – плачет Инна. – Знаете, мои родственники говорят, что это как нечистая сила”.
Часть обстрелянных автомобилей, которые еще были в состоянии ехать, уже забрали с поля. Но одна машина так и осталось ржаветь в поле: именно в ней ехал Елисей.
“Вчера мы приносили сыночку на могилу, по нашим ритуальным традициям, завтрак. Принесли ему то, что он любит: он очень любил суши, кока-колу, бабушка принесла ему помело, шоколадки, – рассказывает Инна. – На фото он именно такой, какой был в последние минуты своей жизни: моя бусинка маленькая, моя птичка мамина. Знаете, он мне приснился – сказал: “Я могу теперь быть кем хочешь, и букашкой, и шмелем…” И на похоронах был большой шмель, который летал, прилетел и сидел на цветке. Ты тут с нами, ты тут с нами, я это знаю”.
Украинские военные вскоре выбили российских военных из Перемоги.
“Они готовились к уличным боям тут кругом. Все обкопано. Но их выкурили”, – говорят местные жители. Победа в Перемоге далась очень большой ценой: множество домов в селе разбиты.
“Вот видите, что наделали. Это вообще! – плачет женщина возле разбитого дома. – Падлюки! Нет слов!”
