Журналист Афган Мухтарлы: «Мой арест заменили ссылкой»
В своем интервью Мейдан ТВ в Берлине после своего освобождения Афган Мухтарлы рассказал о причинах своего ареста, деталях похищения, и о том, почему азербайджанские власти решили в спешном порядке отправить его в Берлин, не дав возможности встретиться с друзьями и близкими в Азербайджан.
– В Азербайджане я писал о коррупции семьи у власти, в различных министерствах, хищениях в Вооруженных силах, и в Грузии я занимался журналистикой, расследовательской журналистикой, писал о том, как азербайджанские власти украденные у азербайджанского народа деньги вкладывают в Грузии в качестве инвестиций. Эти статьи серьезно беспокоили как азербайджанскую, так и грузинскую стороны.
Еще за несколько дней до своего похищения я дал интервью Радио «Голос Америки», и рассказал в самых подробных деталях о том, как меня выдадут азербайджанским властям. Я просто не ожидал, что это будет сделано так грубо. Я думал, что это будет судебное решение. А они видимо решили, что в Грузии судебная система еще не окончательно подвластна власти. Это показало себя на примере Дашгына Агаларлы (азербайджанского политэмигранта). Так как грузинские суды подсчитали обвинения азербайджанской власти в отношении Дашгына Агаларлы абсурдными, и предоставили ему в Грузии политическое убежище.
Видимо, власти, учтя это, выдали меня Азербайджану таким незаконным способом. Здесь имела место и взятка, данная азербайджанской стороной. Грузинской стороне была дана взятка в крупном размере. Во время встречи с мной несколько высокопоставленных лиц в Азербайджане сказали о том, грузинская сторона получила взятку в размере более 3 млн. долларов. Якобы, это сделало бывшее руководство Министерства нацбезопасности. Но в любом случае, это дело рук азербайджанского государства. Подобные решения принимает не какой-либо министр, а сам Ильхам Алиев.
И 29 мая 2017 года я вышел из кафе, и отправился домой. Когда до дома оставалось 50-60 метров мне преградила дорогу машина. И на меня напали трое мужчин. Сначала я оказал сопротивление. Они не смогли посадить меня в машину. Потом я увидел на них униформу криминальной полиции Грузии и решил, что меня отведут в управление полиции, а потом на суд. Так как я не совершал никакого преступления ни в Азербайджане, ни в Грузии, я был уверен, что грузинский суд меня выпустит на свободу. Я не ожидал, что меня похитят и передадут Азербайджану. И поэтому я добровольно сел в машину.
Это было неверное решение, мое похищение, это было даже не в пользу власти. Также они поставили под удар и грузинские власти, под очень сильный удар. И с точки зрения имиджа, и с точки зрения финансовых вложений. Международные организации проводили там многочисленные мероприятия, и сфера туризма в Грузии получала от этого большой доход. И большинство международных организаций перестали проводить там мероприятия, выбрали другие страны.
– Как с тобой обращались в тюрьме? Ты подвергся там какому-либо физическому или моральному насилию?
– Нет, нет, в чем заключалась физическая пытка? С 29 до 30 мая я был в кандалах. То есть после похищения в Тбилиси и до прибытия в Следственное управление Пограничных войск, больше суток мои руки были в кандалах. Из Тбилиси в Баку я ехал в кандалах, ночевал в кандалах. Это была физическая пытка. Но сказать, что меня избивали, оскорбляли, морально пытали, такого не было.
– В прессе, а также твоими друзьями и близкими распространялась информация о том, что ты объявил голодовку, с чем это было связано?
– Мой адвокат, Немат Керимли после встречи со мной подвергся нападению замначальника исправительного учреждения Эмина Эминалиева, его ударили, силой отобрали у него документы, и вернули уже после того, как сняли копии с этих документов. Об этом мне рассказали заключенные, которые стали свидетелями этого инцидента. То есть не Немат Керимли, а заключенные. Я объявил голодовку в знак протеста против этого случая. Четыре дня я голодал, больше четырех дней не смог, так как у меня диабет, а с таким диагнозом голодать больше 4-х дней не получается. Вот столько смог. Речь не шла о том, что я голодал либо у меня кружилась голова, я уже перестал видеть. И я испугался, что ослепну, и поэтому прекратил голодовку.
– Еще с осени прошлого года несколько раз появлялась информация о том, что тебя хотят освободить. Это действительно было так?
– Эти разговоры пошли, когда мне в тюрьме был выдан загранпаспорт. Потом ко мне стали приходить представители азербайджанской власти. Говорили, что мы хотим тебя отпустить. Тогда также со мной встретились депутаты Совета Европы, два депутата. И так продолжалось до декабря. Азербайджанские власти были намерены меня отпустить. Провели несколько судебных заседаний. Но не отпустили. И в последний раз я написал заявление, всего на пару предложений с просьбой изменить меру наказания. И когда я писал это заявление, я думал, что повторится тот же сценарий, что и в декабре. И в этот раз я никому… даже своим друзьям в тюрьме я не сказал об этом, думал, что опять не сбудется. И вдруг меня отпускают.
